Прототипами «безнравственного», по мнению светского общества 19 века, романа «Дама с камелиями» Дюма-сына были реальные личности — куртизанка Мари Дюплесси, сам писатель и его отец. Возможно, поэтому даже спустя полтора столетия «Травиата» Дж. Верди так трогает слушателей. Постановка Николая Маркелова — это манифест гибели Красоты. Прекрасная и вечная, не требующая подтверждений, не знающая поражений, Женская Красота, воплощенная в Виолетте, покоряет и неминуемо умирает. Происходящее не имеет привязки к определенному временному периоду. «Среди какой раззолоченной нищеты умерла бедняжка…» — пишет Дюма, и мотив чрезмерной, но разрушающейся роскоши проходит через весь спектакль.Но образ Виолетты — не только внешняя всепобеждающая Красота, это символ «croce e delizia» («крест и восторг»). Через прощение предательства Любви и страдания куртизанка становится мученицей: «Бог не дал ей дожить до обыкновенного конца, позволил ей умереть среди роскоши и красоты, не дожидаясь старости…»
